Соболиные фермы в россии: Соболиные фермы в россии | 2020

Ещё новости о событии:

В Тверской области открылась новая соболиная ферма

В «Звероплемзаводе Савватьево» Калининского района введена в строй первая очередь соболиной фермы.
22:27 11.12.2015 Караван — Тверь

Новая соболиная ферма в «Звероплемзаводе Савватьево» Калининского района

В Тверской области клеточное пушное звероводство представлено 5 звероводческими хозяйствами – ООО «НОВЫЕ МЕХА», ООО «МЕХА», ООО «ЗПЗ Савватьево» Калининского района,
17:18 11.12.2015 Департамент соц-эконом развития села — Тверь

В Тверской области появится вторая соболиная ферма

В «Звероплемзаводе Савватьево» Калининского района введена в строй первая очередь соболиной фермы Строящийся объект спроектирован на 3000 самок основного стада и производство 7000 шкурок соболя в год и должен выйти на
17:08 11.12.2015 Тверские ведомости — Тверь

Под Тверью открылась соболиная ферма

Первая очередь соболиной фермы введена в строй в «Звероплемзаводе Савватьево» Калининского района.
17:00 11.12.2015 Tverigrad.Ru — Тверь

Новая соболиная ферма в Калининском районе

В «Звероплемзаводе Савватьево» Калининского района введена в строй первая очередь соболиной фермы.
15:57 11.12.2015 ТИА — Тверь

Государственное пушное звероводство

В примитивной зачаточной форме звероводство существовало в России уже в XVIII столетии, а, вероятно, и раньше.

С тех пор и до самого недавнего времени по северным окраинам нашей страны местами практиковалось так называемое выкормочное звероводство, описанное еще академиком Иваном Лепехиным в 1772 г. Оно сводилось к следующему: приблизительно двухмесячных щенков песца или лисицы охотники извлекали из нор и содержали при доме до зимы, до полного созревания меха.

Наряду с таким мало продуктивным видом своеобразного полувольного звероводства, при котором производители оставались на воле и только часть молодняка выкармливалась на забой в искусственных условиях, со второй половины XIX в. начало развиваться клеточное разведение пушного зверя в специально для этой цели построенных питомниках — зверофермах.

В предреволюционные годы в России насчитывалось немногим более двадцати частных звероводческих хозяйств, в которых разводились чернобурые и красные лисицы, белые и голубые песцы.

За годы первой мировой войны и гражданской войны большинство зверопитомников распалось, а сохранившиеся — ив их числе Ширшинский (под Архангельском), Байкальский и Сахалинский — начали развиваться лишь с 1927 г., когда был организован Пушногосторг.

С этого времени стали создаваться новые фермы и зверосовхозы: на Соловецких островах в Белом море, Пушкинский под Москвой, Тобольский и др.

К концу первой пятилетки в различных областях и республиках нашей страны насчитывалось уже 20 зверохозяйств, на которых маточное поголовье пушных зверей достигало 6,5 тыс. особей.

В последующие годы государственное звероводство продолжало бурно развиваться. Увеличивалось количество зверосовхозов, повышалось племенное поголовье, возрастал выход молодняка, расширялся ассортимент разводимых зверей. Специально подготавливаемые кадры звероводов-зоотехников, вооруженные передовыми и далее совершенствуемыми методами содержания животных и племенной работы, уже к 1941 г. добились высоких показателей.

По выращиванию молодняка многие советские зверосовхозы перегнали зарубежные фермы, в которых средний выход молодняка серебристо-черной лисицы, например, обычно не превышает 2 щенков на 1 племенную самку. В наших зверосовхозах еще перед второй мировой войной средний выход составлял 3,5 щенка на 1 самку, а в наиболее передовых зверопитомниках, в частности в подмосковных Пушкинском и Салтыковском, Бирюлинском в Татарской АССР и Путятинском на Дальнем Востоке выращивалось по 4 щенка и больше на племенную самку.

Годы Великой Отечественной войны не могли, конечно, не отразиться на состоянии зверосовхозов и на поголовье разводимых в них пушных зверей. Однако урон, нанесенный в эти годы, быстро восстановлен, и ныне совхозное звероводство, насчитывающее несколько десятков хозяйств, раскинутых; от Балтийского моря до Тихого океана и от Кольского полуострова до Закавказья, продолжая развиваться, дает стране ежегодно многие десятки тысяч прекрасных пушных шкурок.

На совхозных звероводческих фермах в настоящее время разводят американскую норку, серебристо-черную лисицу и голубого песца; в меньшей мере соболя, нутрию и некоторые другие виды.

Американская норка отличается от европейской несколько лучшим мехом. Возросший спрос на него, сравнительная дешевизна содержания животных, довольно высокая плодовитость их (5—6 щенков в помете), а также устойчивость к заболеваниям делают норку весьма рентабельным объектом звероводства. Несмотря на то, что разводить ее стали позже, чем лисиц, и особенно интенсивно лишь в послевоенные годы, ныне этот зверек по размерам маточного поголовья занимает ведущее положение в совхозном звероводстве Союза.

В 1948 г. разведением норки занимались более трети существовавших в то время зверосовхозов.

Серебристо-черная лисица, представляющая собой особую, отклоняющуюся от нормы, цветовую форму, встречающуюся в вольном состоянии лишь в Канаде, завезена в СССР для клеточного разведения в 1927 г. С тех пор она стала наиболее распространенным пушным зверем из разводимых в зверосовхозах. В 1948 г. ее разведением были заняты 85% имевшихся в то время государственных звероводческих хозяйств.

Применяя наиболее передовые методы племенной работы, наши зверосовхозы, оснащенные всеми современными достижениями звероводческой техники, за истекшие четверть века советского лисоводства добились значительных успехов в повышении выхода молодняка и в выведении новых цветовых форм. Наряду с особями более или менее типичной серебристочерной масти выведены светлые, так называемые платиновые, и даже почти совершенно белые, или «снежные», лисы. Среди платиновых и серебристо-черных мастей получены беломордые формы. В самое недавнее время такая форма выведена у помесей между лисицей и песцом.

Большим стимулом в улучшении показателей лисоводства послужило всесоюзное социалистическое соревнование, охватившее в 1948 г. звероводческие совхозы. Лучшие из них, к числу которых, по итогам соцсоревнования, относился, в частности Бирюлинский, добились сохранения поголовья основного продуктивного стада лисиц на 99,9 сохранения их молодняка на 94,8%. Передовые звероводы добиваются выращивания в среднем по 4,1—4,6 щенка на одну племенную самку.

С 1945 г. лисьи фермы с поголовьем в 10—20 зверей начали создаваться в ондатровых промхозах. Соединение промысла ондатры с клеточным содержанием лисиц весьма рационально, так как мясо ондатры скармливается лисицам, что резко удешевляет содержание последних. По этой причине такой комплексный вид звероводства приобретает все более широкое распространение. Аналогичным образом создаются и комбинированные лисо-нутриевые хозяйства.

Голубых песцов начали разводить в зверосовхозах с 1932 г. Первоначально их клеточное разведение не давало хороших результатов: звери плохо размножались и подвергались глистным заболеваниям, от которых в особенности страдал молодняк.

Применение усовершенствованных клеток с сетчатым приподнятым над землей полом, создающим более гигиенические условия содержания, при общем повышении уровня зоотехнии, в том числе при улучшенном уходе за молодняком в период его молочного выкармливания резко изменили к лучшему состояние клеточного разведения песцов.

В условиях хорошей постановки дела звероводы добиваются выращивания в среднем по 8 голов приплода на каждую племенную самку.

Отделка дамских зимних пальто мехом голубого песца в наши дни уже весьма распространена. Прошли времена, когда поставщиком песцовых шкурок являлись лишь Командорские острова, на которых промысловое хозяйство и по настоящую пору носит характер вольного звероводства.

Клеточное разведение одного из ценнейших пушных зверей — соболя — крупное достижение советского пушного звероводства. Перспективность разведения соболя предвидел наш известный деятель в области промыслового хозяйства проф. Б. М. Житков еще в то время, когда эта отрасль звероводства только зарождалась и была нерентабельной. Приплод соболя в неволе впервые в истории удалось получить в 1928 г. сперва в Московском зоопарке, а несколько позднее в Повенецком совхозе, после того как был точно выяснен период спаривания этого зверя. Оказалось, что причина весьма длительной (9 месяцев) беременности соболя кроется в наличии у него очень затяжного (около 7 месяцев) так называемого скрытого, или латентного, периода беременности, т. е. задержки в развитии отплодотворенного яйца.

Вскоре после того, как была на практике доказана возможность размножения соболя в условиях клеточного содержания, началось опытное промышленное разведение этого зверька.

Первым зверосовхозом, взявшимся за новое дело, был Пушкинский, в котором, начиная с 1932 г., соболь размножается регулярно.

В начале своего развития соболеводство было еще очень скромным по своему масштабу и по количеству выращиваемого молодняка. Однако год от года приплод увеличивался. Если в 1935 г. выращивалось в среднем около одной особи молодняка на племенную самку, то в 1940 г. удалось получить уже по 2 молодых на 1 самку. В настоящее время в Тобольском зверосовхозе выращивается по 3 особи приплода на одну производящую самку. Такая величина помета является наиболее обычной и в природных условиях, хотя отдельные самки способны приносить до 7 детенышей.

Со второй половины 40-х годов разведение соболя на фермах стало вполне рентабельной отраслью совхозного звероводства. За первые два десятилетия существования единственного в мире заново возникшего лишь у нас соболеводства выращено в клеточных условиях около 5 тыс. соболей.

Задача соболиных ферм в настоящее время заключается в том, чтобы добиться еще более высокого показателя выращивания молодняка на одну самку и сокращения эмбрионального периода. Опытами по искусственному удлинению светового дня, т. е. «дневной» или освещенной, части суток, удается ускорить прохождение «периода покоя» и, следовательно, сократить продолжительность беременности. Отдельные подопытные самки щенились на 2 месяца раньше. Применяя такое воздействие, а также другие зоотехнические приемы, звероводы, несомненно, достигнут производственных успехов в увеличении плодовитости и сокращения сроков эмбрионального развития соболя.

На отдельных зверофермах содержались и некоторые другие виды хищных зверей, в том числе и енотовидная собака, называемая обычно уссурийским енотом. Начиная с 1929 г., после удачно проведенного опыта клеточного содержания енотовидной собаки в одном из оленеводческих совхозов, разведение этих зверей начало быстро расширяться. Однако, пережив кратковременный период расцвета, эта отрасль пушного звероводства вскоре пришла в упадок, сохранив свое положение перед войной лишь местами на юге нашей страны, главным образом, в Украинской ССР, а также в Чкаловской области, где из-за климатических условий серебристо-черные лисицы давали шкурки значительно худшего качества и где поэтому лисоводство было менее рентабельным.

К настоящему времени клеточное разведение уссурийских енотов почти совершенно прекратилось. На Украине оно не было восстановлено после войны, а в других местах оказалось вытесненным более доходными видами звероводства. Содержание уссурийских енотов обходится приблизительно столько же, сколько и серебристо-черных лисиц; между тем стоимость шкурки енотовидной собаки значительно ниже. Успешная акклиматизация этого зверя во многих областях и республиках Европейской части СССР, наряду с возросшим поголовьем в пределах естественного ареала, достаточно хорошо разрешает проблему заготовок его шкурок и устраняет необходимость клеточного содержания этого зверя.

Медленный рост поголовья в местах акклиматизации, в связи с наличием ряда неблагоприятных условий, послужил основанием к организации ферм для разведения нутрии, или болотного бобра.

В 1934 г. в Краснодарском крае, на базе Северинского кролиководческого совхоза, была организована первая ферма. Через 2 года появилась вторая — Караязская в Азербайджанской ССР.

Зверьки содержатся в сетчатых клетках с бетонированным полом, наклонно спускающимся к проточному каналу, часть которого захватывается клеткой. К клетке пристроен сообщающийся с нею кирпичный домик, где помещается гнездо или где укрывается выращиваемый отдельно молодняк после окончания периода молочного выкармливания. Клетки, предназначенные для содержания племенной матки с молодняком, делаются меньшего размера, чем клетки, в которых выращиваются группами молодые нутрии после окончания лактационного периода.

В послевоенные годы широкому развитию полувольного разведения нутрий способствовало специальное постановление Совета Министров СССР. Сущность полувольного звероводства заключается в том, что маточное поголовье и основное стадо производителей содержится в клетках, а молодняк выпускается на волю — на заросшие участки озера, старицы или других водоемов.

Систематически применяемой подкормкой выпущенные зверьки приваживаются к определенному месту, чем облегчается их последующий отлов. Племенное поголовье содержится в переносных клетках, в которых оно в начале лета «выезжает на дачу» на берег какого-либо водоема. При этом клетки выгульной своей частью несколько погружаются в воду, что обеспечивает зверькам возможность купания. На зиму клетки помещаются в зимовочных сараях без водных бассейнов. Домики их снаружи утепляются сухим торфом, опилками, листьями или другим материалом. Через отверстия в стенах сарая домики сообщаются с клеточными выгулами.

Такой способ содержания нутрии, способной вообще выносить значительные морозы, позволяет разводить ее не только в самых южных районах нашей страны. В последние годы новые нутриевые фермы созданы в Украинской, Казахской, Туркменской, Таджикской, Белорусской союзных республиках, в Калининградской, Ростовской и других областях, даже в Эстонской ССР и в Московской и Ленинградской областях. Удачный опыт полувольного содержания нутрий в водоемах, изобилующих растительностью, сочетание такого полувольного нутриеводства с прудовым рыбным хозяйством (на примере Саввинского хозяйства под Москвой и рыбоводного хозяйства «Непрейка» в Тульской обл.) открывает широкие перспективы развития новой отрасли звероводства.

Л. Бойцов (1950) считает, что такими методами хозяйства маточное поголовье нутрии в течение пятилетнего срока можно было бы довести до 100 тыс., обеспечив ежегодное получение почти 1 млн. шкурок. Нутриеводство создает предпосылки и для дальнейшего развития и удешевления других видов звероводства, в особенности разведения лисиц, которым можно с большим успехом скармливать мясные тушки нутрий.

Клеточное разведение речных бобров — также еще совсем молодая отрасль пушного звероводства, практически еще не вышедшая из форм опытничества. В нашей стране ее начало положено организацией в 1939 г. специальной опытной бобровой фермы на территории Воронежского заповедника.

Новизна дела, технические трудности, вытекающие из биологических особенностей зверя, относительно низкая плодовитость его и некоторые другие причины не позволили придать боброводству тот размах, которого заслуживает эта новая отрасль промыслового хозяйства. Наивысшего расцвета воронежская ферма достигла к началу Великой Отечественной войны, когда поголовье бобров доходило до 85 особей, а годовой приплод составлял 24—25 зверей. В послевоенное время было налажено разведение бобров и в Караязском зверосовхозе. Содержат бобров в особо устроенных прочных обособленных вольерах, состоящих из так называемого домика — небольшого бревенчатого сруба и примыкающего к нему участка — выгула, заканчивающегося купальней, представляющей погруженную в воду просторную прочную клетку. Кормом, который дают один раз в сутки, служат осиновые или ивовые ветви с добавлением корнеплодов — моркови и свеклы, овса, отрубей.

Прокорм бобров обходится недорого, но значительные расходы сопряжены с устройством помещений. Кроме того, бобр медленно размножается, достигает половозрелости в трехлетием возрасте и приносит один раз в год двух, реже трех детенышей. Все это пока еще ограничивает распространение боброводства.

Несколько особняком стоит островное, вольное звероводство. Типичнейшим и важнейшим в нашей стране островным звероводческим хозяйством является пушно-промысловое хозяйство на Командорских островах, расположенных к востоку от Камчатки. На островах Беринга и Медном обитает голубой песец, а также имеются лежбища морского котика. В прибрежных водах держится калан, или морская выдра. Песец и котик служат объектами регулируемого промысла, численность калана пока еще не позволяет возобновить добычу, запрещенную с первых лет существования Советской власти на Дальнем Востоке.

Островное песцовое хозяйство мало чем отличается от обычного способа ведения пушно-промыслового хозяйства. Животным предоставлена полная свобода. Почти все их норы находятся на учете, поэтому можно приблизительно устанавливать общую численность поголовья и определять норму добычи. Применение подкормки в специальных кормушках-ловушках улучшает условия существования песца и облегчает его отлов.

Морские котики из года в год приплывают на одни и те же лежбища, где проводят летние месяцы. На лежбищах звери размножаются и выкармливают молодняк. Объектом промысла являются почти исключительно неполовозрелые самцы. Нормы их добычи устанавливаются в зависимости от общей численности стада.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Меха в России.

История Меха в России

​

              Пожалуй, ни одна страна мира не имеет такой длительной и богатой истории развития меховой культуры, как Россия. Мех – неотъемлемая часть истории России, «мягкое золото», символ богатства и знатности. Заготовка и обработка пушнины издавна были одной из основ российской экономики: они приносили государству славу, пополняли казну и даже играли немаловажную роль в политической жизни страны. К примеру, щедрый подарок в виде нескольких возов ценной пушнины скрепил союз княгини Анны, дочери Ярослава Мудрого, и короля Франции Генриха I.

​

               Благодаря огромной территории лесов, Русь издавна  была богата ценной пушниной. Мех служил древним русичам универсальным средством платежа, формой дани и подарков, а также был важной частью приданого русских невест из богатых семей.  Использовался мех и по основному назначению – из него шили теплую одежду для суровых зим. Различные варианты предшественников современных шуб были широко распространены на всей территории государства Российского. Из дубленой овчины шили кожухи – тяжелые длинные шубы, которые иногда украшали шитьем. Знать носила шубы, сделанные из дорогого сукна с подкладкой из шкурок песца, лисы и соболя. Так как мех уже в те времена служил мерой достатка своего обладателя, некоторые бояре не расставались с дорогой меховой одеждой даже в летнюю жару. 

Начиная с X века, Россия активно торговала шкурками пушных животных с восточными странами и Византией, затем, с XV века, вышла на рынки Польши, Италии, Нидерландов и Балканских стран. Российские меха пользовались огромной популярностью за границей. Последующее освоение сибирских территорий превратило Россию в ведущего мирового поставщика пушнины. Добыча соболя, обитавшего в сибирских лесах, приносило огромную выгоду, хотя сами жители Сибири долгое время не считали соболиный мех особой ценностью: железный котел, к примеру, обменивался на соболей, шкурки которых умещались внутри котла.

Возрастающий спрос на меховое сырье привел к тому, что в XVI веке в северных районах России возникли первые звероводческие хозяйства. Особенностью «избяного производства» пушных зверей был отлов молодых животных с целью их дальнейшего выращивания  на ферме. «Островное звероводство» позволяло зверькам жить и размножаться на воле, но в пределах закрытой территории, например, сибирского или дальневосточного острова. В клетках животных начали выращивать в XIX веке в Московской и Санкт-Петербургской губерниях: там разводили норок, лисиц, соболей, песцов.

​

В XVIII и XIX веках Россия оставалась основным производителем и продавцом пушнины на мировом рынке: лидерство сохранялось до конца XIX – начала XX века. В это же время возникли российские меховые династии Михайловых и Сорокоумовских, чьи салоны были расположены практически во всех крупных городах. В Москве, На Кузнецком Мосту, можно было посетить лучшие магазины, торговавшие изделиями из натурального меха. Правда, шуба из соболиных шкурок стоила так же дорого, как целый дом.

Несмотря на то, что ХХ век дал огромный толчок развитию меховой индустрии, и спрос на меховые изделия продолжал возрастать, позиции России на мировом рынке продажи пушнины немного пошатнулись. Рынок начали постепенно завоевывать сначала США и Канада, затем Норвегия и азиатские страны.  Были искусственно выведены породы серебристо-черных и платиновых лисиц: мех этих животных составил конкуренцию российским соболиным шкуркам. Немногие звероводческие хозяйства выдержали натиск более дешевого сырья из-за границы, сказались также две Мировые войны и кризис 90-х. В настоящее время предпринимаются попытки возродить пушную отрасль, но развивается она очень медленно, хотя приоритет поставки соболиных шкур на мировой рынок до сих пор принадлежит России.

​

Современная Россия – один из лидеров по потреблению пушнины, в крупных городах расположено большое количество фабрик по производству меховых изделий. Одежду из меха на любой вкус и достаток шьют в Москве, Санкт-Петербурге, Ярославле, Вологде и Рязани и во многих наших городах.И все таки, самое большое количество современных производственных площадей находится в Пятигорске. Несмотря на то, что рынок меховой одежды, по данным статистики, до 75% наполнен изделиями из-за рубежа, российскими предприятиями выпускаются качественные и красивые шубы, дубленки, жилеты, постоянно внедряются передовые технологии обработки сырья для увеличения конкурентоспособности нашей продукции на мировом рынке. Русские дизайнеры вносят свой вклад в конструирование меховой одежды, поддерживая новейшие тенденции в этой сфере. Каждый новый сезон приносит плоды творческой фантазии ведущих специалистов: смелые сочетания различных видов мехового сырья, необычные способы его обработки и окраски, меховые аксессуары, новые формы и объемы традиционных изделий. А усилия, направленные на возрождение прибыльной отрасли по производству пушнины, дают основания надеяться, что Россия сможет в ближайшем будущем вернуть славу «меховой державы» мира!

российских норковых ферм, тысячи которых забивают и оставляют гнить, чтобы сделать шубы за 1 миллион долларов

Эти тревожные фотографии раскрывают жуткую правду о зверофермах в России и Китае, которые поставляют одежду на рынок модной одежды в ведущих городах мира, включая Лондон, Париж и другие. Нью-Йорк.

В десяти часовых поясах изображения показывают реальность гулагов из норки и соболя, многие из которых были созданы в суровом коммунистическом прошлом, где на убой разводят ценных животных, принося миллионы фунтов в экономику России каждый год.

Расследование MailOnline также выявляет ужасающие условия, в которых дикие животные, в том числе различные виды лисиц, отлавливаются и убиваются, от сдирания кожи заживо до отравления фекалиями в воздухе, и раскрывает бессердечных владельцев ферм, которые могут: не смотрят дальше своей прибыли.

И, безусловно, есть прибыль: соболиное «одеяло» было продано королевской особе за рекордные 900 000 долларов всего несколько лет назад, а пальто на прошлогодней выставке Fendi, по слухам, стоило 1 доллар.2 миллиона.

Отвратительно: группа по защите прав животных VITA обнаружила около 1000 гниющих туш норки на свалке возле зверофермы в Ленинградской области в прошлом году — обнаженная для всех, чтобы увидеть огромное количество животных, которые должны умереть, чтобы кто-то мог носить модную шубу.

Куча денег: каждое из этих беззащитных существ — вероятно, было очень молодым — заработало своему владельцу 35 фунтов стерлингов за свой мех

Ужас: животные, подобные этой норке, поставляют мех для удовлетворения спроса во всем мире — но как расследование MailOnline показало, что эти животные не только часто умирают от ужасной боли, они также содержатся в таких ужасных условиях, что многие умирают, прежде чем их драгоценные шкуры могут быть использованы. быть убитым », — призналась владелица белорусской зверофермы Екатерина Клицова (на фото)

Спрос: для короткой шерсти требуется около 35 шкурок, средней длины от 40 до 45 шкурок и длинной шерсти. в 90.На фото: женщина моделирует шляпу и шарф из меха чернобурки

Но многие поспорят, что какая бы цена ни была, она слишком высока.

Глубоко шокирующие фотографии показывают до 1000 ободранных трупов норки с животноводческой фермы «Лужское» в Ленинградской области на западе России.

Вонючие останки содержащейся в неволе норки были обнаружены здесь, недалеко от полигона биологических отходов Знаменка, в ноябре прошлого года активистами Российского центра защиты прав животных VITA.

Я не испытываю сочувствия к животным, когда их вот-вот убьют.Напротив, чувствую глубокое удовлетворение. Я счастлив, что нам удалось вырастить хороший мех — и что я буду продавать его и зарабатывать деньги.

Их оставили гнить на этом костре по крайней мере три дня, что привело к опасности для здоровья, но такие сцены почти не вызывают шока в России, стране, в значительной степени невосприимчивой к западной ярости против меха.

В резком заявлении организации по защите прав животных по поводу этих фотографий говорилось: «Норка, подаренная женщине, стоит дорого. Это тысячи рублей, тысячи криков, тонна страданий и отчаяния, километры меха, очищенного руками человека…. ‘

На зверофермах животные обречены на «полное отсутствие активности, постоянный страх, отсутствие шанса спрятаться».

Они часами прыгают из стороны в сторону в своих клетках, показывая свое отчаяние.

«На ферме нет ни одного животного, которое бы не сошло с ума или в депрессии. Сколько времени вы могли бы прожить в ящике?

«Тридцать процентов животных умирают, не успев отрастить зимнюю шубу, на которую рассчитывает меховая промышленность».

Активистка Эмилия Надин сказала: «Лисы, норки и еноты живут в маленьких ящиках с металлическими сетками вместо пола, которые режут им лапы.

«Воздух, которым они дышат, отравлен их фекалиями.

‘В конце этого ада животные пройдут мучительную смерть. В большинстве случаев убийство происходит поспешно, чтобы сохранить мех и легче удалить его. В результате с все еще дышащего животного снимается шкура заживо ».

Ржавый: как показывают эти фотографии зверофермы в Татарстане, животные живут в небольших ящиках с металлическими сетками, отрезая себе лапы

Пытки: участники кампании говорят, что условия настолько плохи, что такие животные, как эта чернобурка, дышат воздухом, «отравленным фекалиями».

Безумие: Говорят, что животные, многие из которых родились в дикой природе, живут в состоянии постоянного страха, постепенно теряя рассудок в неволе

Значительная часть животных вылавливается в дикой природе, а не разводится на фермах, и VITA скажи: «Если бы каждая женщина в своей шубе могла слышать крик страдания и боли животного, грызущего свою застрявшую в ловушке лапу, если бы она»…видел, как некоторые животные остались инвалидами, возможно, не было необходимости просить тебя воздержаться от ношения мехов ».

Серьезную озабоченность вызывают фермы по выращиванию соболей, где, согласно сообщениям, животные были убиты в результате смертельной инъекции препарата, запрещенного на Западе.

Это также ферма, основанная в 1928 году при Сталине, где шесть лет назад от голода умерло до 16 000 высоко ценимых детенышей соболя из-за нехватки кормов в условиях кризиса собственности, который привел к тому, что Владимир Путин распорядился о государственном поглощении.

Тем не менее сегодня, несмотря на протесты Запада, есть признаки того, что индустрия соболя, монополия на которую принадлежит России, процветает, а не снижается, отчасти за счет нелегальной торговли, но также и благодаря сознательным усилиям Кремля по расширению производства меха как источника дохода во время текущий экономический кризис.

Смерть от дыхания: Некоторые животные были убиты смертельной инъекцией запрещенного на Западе препарата, в результате чего животное парализовано и медленно и мучительно умирает от удушья, будучи полностью в сознании.На фото: лиса получает смертельную инъекцию в Беларуси

Мучительно: Иногда животное все еще живо, когда с него снимают шкуру, что приносит им около 35 фунтов стерлингов за каждую

Скорость: Когда их убивают, это часто бывает. ринулись », — говорят участники кампании. На фото: мужчина везет чернобурку в Беларусь

Министр природных ресурсов Сергей Донской недавно сказал: «В 2015 году объем продаж соболиных шкур превысил лимит их производства на 120 процентов».

Рассматриваемая ферма теперь снова на ногах: в общей сложности 27 000 соболей, в том числе 15 800 детенышей, но условия остаются безрадостными, как и во многих бывших советских зверофермах.

По сообщению осведомителя, смертоносный дитилин, приведший к «мучительной смерти» от долгого, медленного удушья, был использован на ферме, известной звероферме, где разводили пользующийся большим спросом новый вид черного соболя. советское время.

‘Препарат парализует мышцы, и животное медленно и мучительно умирает от удушья, находясь в полном сознании.

«В России также применяется против бездомных животных. Европейский Союз запретил использование Дитилина.Но это дешево ».

Апелляция VITA в Минсельхоз России против использования дитилина привела к пугающему официальному ответу: «Концепция жестокости неприемлема для звероферм».

Кровь на их руках: Министерство сельского хозяйства России заявило, что «концепция жестокости неприемлема для звероферм»

Предложение: Спрос на норку (изображение мертвых животных здесь) снижается, а бизнес сосредотачивается на Соболь, или «мягкое золото»

Удовлетворение: Г-жа Клицова сказала, что она чувствовала некоторое спокойствие, когда они забивали животных, поскольку она «понимает, что долгий и тяжелый рабочий процесс подходит к концу».На фото: Мертвые норки в Пушкинском

Короткая жизнь: Этим животным, возможно, было разрешено жить восемь месяцев или три года, но все они встретили один и тот же варварский конец. соболи в клетках отчаянно мечутся вокруг проволочных решеток в поисках невозможного выхода в естественную среду обитания.

Директор Владимир Шевелев делает ставку на их успех в будущем, отказавшись от норки в пользу соболя.

‘Себестоимость норки сейчас самая высокая, но она намного дешевле меха. Поэтому мы полностью избавляемся от норки и держим соболей », — сказал он. «Мы будем только соболиной фермой».

Особенно ценен меха с крайнего севера.

«Спрос на« мягкое золото »есть всегда, — сказал он.

Несмотря на это, условия на этой и подобных фермах остаются «примитивными и варварскими», по мнению борцов за права животных.

Более шокирующие сцены были сняты на звероферме, принадлежащей супругам Владимиру Борисёнку и Екатерине Клицовой, в селе Литусово Оршанского района Беларуси, где животных убивают с помощью смертельной инъекции, заключительный акт их неестественной жизни заперт в тесных клетках. .

Международный: Эти ужасающие сцены пришли из Китая, где, как и в России, также процветает меховая промышленность

Бесчеловечно: Затем они начинают снимать шкуру с песца, который во многих случаях еще жив, когда процесс начинается

Это Фермерские разводят и забивают скандинавских черных и жемчужных короткошерстных норок, а также серебристо-синюю лисицу, синюю лисицу и рыжую лисицу для получения тонкой шерсти.

«Честно скажу, я не испытываю сочувствия к животным, когда их собираются убить», — сказала г-жа Клицова.

«Возможно, это моя профессиональная неприкосновенность. Напротив, чувствую глубокое удовлетворение.

«Я понимаю, что долгий и упорный рабочий процесс подходит к концу.

«Я счастлив, что нам удалось вырастить хороший мех, и что я буду продавать его и зарабатывать деньги».

Многие посторонние не понимают сложности создания хорошей шубы, — посетовала она.

«Обычные люди думают, что это легко: вы просто кладете животное в клетку, кормите его и ждете, пока вырастет», — сказала она.«На самом деле звероводческая ферма — это чертовски много работы. Пищу нужно находить, приносить, хранить, правильно готовить, вовремя кормить животных.

‘Каждый этап влияет на качество меха. Например, в июле, когда животные очень маленькие, было очень жарко.

«В конце концов, в ноябре качество меха оставляет желать лучшего. Все прошло хорошо, мы их вакцинировали, и вдруг жара достигла 28 градусов.

«Животные были к этому не готовы, от 30 до 40 животных могут умереть за день. Их сердца не могут с этим справиться.«

Посвящение: г-жа Клицова сказала, что управлять фермой» — это чертовски много работы. Пищу нужно найти, принести, хранить, правильно приготовить, покормить животных »- а люди просто не понимали, что для этого нужно. На фото: звероводческая ферма «Покровская» в Якутии

Роскошь: «Женщина в норковой шубе выглядит на десять лет моложе и ловит взгляды окружающих», — говорит г-жа Клиптовия. «Я горжусь тем, что помогаю ей в этом». На фото: ильвер из меха лисицы на звероводческой ферме «Покровская» в Якутии

Она несентиментальна по поводу убоя и отвергает утверждение, что искусственный мех ничуть не хуже настоящего.

«Люди искусственно выращивают цветы, убивают их и продают. Я выращиваю норку и лисиц и продаю их меха.

«Благодаря ведению такого бизнеса меньше пушных зверей погибает в их естественной среде обитания. Это жизнь.

‘Искусственный мех несовместим с натуральным. Норковая шуба — вещь статусная.

«Женщина в норковой шубе выглядит на десять лет моложе и ловит взгляды окружающих. Я горжусь тем, что помогаю ей в этом ».

Она объяснила: «Норки живут около 10 лет в дикой природе, на ферме животные содержатся в течение трех лет, после чего их убивают, потому что при интенсивном кормлении у них развиваются проблемы с печенью.

«Но большая часть наших норок живет всего восемь месяцев.

‘Они рождаются в апреле и убиты в ноябре. У лисиц такая же продолжительность жизни.

«Тем не менее, самец лисы может оставаться живым в течение семи или восьми лет для размножения. Некоторые из них становятся отцами по 30 раз за сезон ».

После укола животные «засыпают, и их сердце перестает биться», — сказала она, перепрыгивая через снег, мучительно угасая их жизнь, по словам активистов.

«Шкуры обезжириваются сначала вручную, затем — в специальном барабане с опилками.’

Выступление: 20-летняя Лиана Клевцова, которая стала известна как обнаженная протестующая в Сибири, сравнивает то, что происходит на фермах, с массовыми убийствами нацистами во время Второй мировой войны

Заявление: Она позировала обнаженной в клетке, чтобы показать противостоять жестокости в звероводстве — за что ей угрожали кислотными атаками

Храбрый: откровенные взгляды Лианы тем более дерзкие, потому что в России почти нет споров по поводу меха, который большинством рассматривается как необходимая часть выживания в самом холодном климате в мире.На фото: «Реклама» Лианы человеческого пальто

В Китае кадры, полученные в рамках кампании по защите животных PETA и первоначально выделенные актрисой Оливией Манн, показывают, как полярных лисиц жестоко избивают дубинками и бьют током за их мех.

Эти ужасные изображения в настоящее время освещаются на протесте одной женщины в России студенткой инженерного факультета Лианой Клевцовой, известной как обнаженная протестующая в Сибири.

Она позировала обнаженной в клетке, чтобы выступить против жестокости в звероводстве, которую она сравнивает с массовыми убийствами нацистами во время Второй мировой войны.

Это смелый стенд в России.

Ученица сопротивляется зловещим угрозам кислотных атак, портящих ее внешность, и шквалу словесных оскорблений.

Она пообещала и дальше подчеркивать то, что она считает варварством, с большим количеством трюков, таких как ее недавнее видео 18+.

Она также столкнулась с серьезным сопротивлением со стороны своего университета в Иркутске.

Ее поступок тем более дерзкий, что в России почти нет споров по поводу меха, который большинством рассматривается как необходимый элемент выживания в самом холодном климате мира.

Но во время всплеска в социальных сетях она заявила, что зверофермы эквивалентны «концлагерям во время Второй мировой войны, когда человеческие волосы использовались для набивки подушек и матрасов».

И кожа людей «использовалась для изготовления кошельков», которые были «особенно ценными», если на них были нанесены татуировки, сказала она.

«Все человечество помнит эту страшную страницу истории, но никто не думает, что все это происходит сегодня.

‘Тем не менее, такие лагеря смерти все еще работают — только для удовлетворения прихоти людей.

Мягкое золото: с мертвого соболя снимают шкуру на ферме Пушкинское в 2010 году — в то же время, когда детеныши голодали.

Прибыль: эти меха будут продаваться с фермы по хорошей цене, но к будет продана на аукционе в Санкт-Петербурге, цена может взлететь до

Младенцы: Подобные фотографии были сделаны с телами 16 000 очень ценных соболей, умерших от голода на Пушкинском в 2010 году. Они умерли, несмотря на то, что их шерсть известна как «мягкая». золота »и принесите до 75 фунтов стерлингов за каждую.

Люди и животные -« одна большая семья, наш дом — планета Земля, и что у каждого из нас есть душа », — сказала она.

«Чтобы спасти максимальное количество душ, выбор очевиден», — сказала она, требуя закрыть зверофермы в России и других странах.

СТОИМОСТЬ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ: КАК ОДЕЖДА ПРОИЗВОДИТ ТЫСЯЧИ

Хотя соболь и другие меха приносят огромные деньги, большая часть спекуляции происходит после того, как они покидают звероферму или попадают в руки охотников.

Цена соболя с зверофермы составляет от 60 до 72 фунтов стерлингов.

Дикий соболь может стоить от 50 до 100 фунтов стерлингов.

Для короткой шерсти требуется около 35 шкурок, средней длины — от 40 до 45 шкурок, а для длинной шерсти — 90 или даже больше.

К моменту выставления соболя на аукционе в Санкт-Петербурге средняя цена самого дорогого лота составляла 1790 фунтов стерлингов.

Мех норки может быть дешевле, около 35 фунтов за шкуру, но для длинного пальто требуется меньше — около 60.

Мех лисы может быть дороже, например, около 85 фунтов за шкуру.

Для изготовления шубы из лисы требуется мех примерно десятка животных.

Россия производит около полумиллиона шкурок дикого соболя в год, а фермерские хозяйства производят около 60 000 шкурок.

Основными экспортными рынками являются Италия, Греция и Китай.

Она утверждала, что для изготовления шубы для одного человека требуется шерсть 25 лисиц, или до 60 хорьков, или 30 енотов.

Она говорит, что любит носить мех, но только искусственный.

Русский, посетивший по делам соболевую ферму в Тарарстане, ушел глубоко потрясенный увиденным.

«Ферма не очень благополучная и у нее много проблем», — сказал он.

«Люди не хотят работать, это тяжело, у них старое оборудование, а животные капризничают.

«Самое ужасное — представить себе людей на месте соболей: например, если инопланетяне особенно любили человеческую кожу так же сильно, как мы — соболью шерсть.

«Итак, они выращивают людей на специальных человеческих фермах в ящиках, а затем убивают их и снимают шкуры, когда им исполняется семь месяцев.

‘Ну, лучше не слишком много думать о том, что здесь происходит, иначе сойдешь с ума.

Он добавил: «Полярных лисиц выращивают семь месяцев, затем их убивают. Их убивают более гуманно: в воду добавляют снотворное.

‘С них снимают шкуры, варят мясо и раздают выжившим. Безотходное производство.

‘А вот с соболями то же самое нельзя. У них особая железа, и они воняют хуже скунсов, если чувствуют опасность ».

Ирина Новожилова, президент центра защиты животных VITA, сказала MailOnline: «Для меня зверофермы априори никогда не могут быть гуманными, в любой стране и при любых условиях.

«Это концлагерь для животных.

«Животных заключают в тюрьму и держат там против их воли.

«Опыт подсказывает, что улучшать условия жизни этих животных производителям совершенно невыгодно, поэтому они этого не делают.

«Мы знаем, что, когда в Скандинавии было решено построить подходящие бассейны для морских животных, разводимых ради их меха, это привело к краху всей отрасли».

Она сказала: «Что касается методов убийства животных, к сожалению, в России существует давняя традиция использования ядов, подобных кураре.

‘Эти яды относятся к группе миорелаксантов.

‘Это Дитилин, Листинон, Адилин-Супер — введение этих препаратов приводит к параличу мышц животного, в том числе дыхательных.

Тошнота: Русский, посетивший ферму в Тарарстане, сказал, что лучше не думать об этом, «потому что ты сойдешь с ума». На фото: свалка возле зверофермы «Лужское» в Ленинградской области, обнаруженная ранее в этом году

Разложено: эти фотографии норок, которые гнили на этом костре не менее трех дней, могут быть ужасными для Запада, но такие сцены едва ли вызывают какой-либо шок. в России

«Они вызывают очень мучительную смерть от неспособности дышать, и это особенно ужасно, потому что мышцы не парализуются сразу.

«Это происходит постепенно, и все это время животное находится в полном сознании. Это крайне негуманный способ убийства.

«От студентов ветеринарных университетов и колледжей мы знаем, что этот метод все еще используется.

«Студентов четвертого года обучения приглашают посетить такие зверофермы, и все они позже жалуются, что дитилин все еще существует и используется».

Она обвинила власти в стремлении стимулировать меховую промышленность в России.

«Мы знаем, что есть государственный план, который был принят Минсельхозом три года назад», — сказала она.

‘Задача — к 2020 году удвоить поголовье животных на зверофермах.

‘ Это называется «возрождением меховой индустрии».

«Если два года назад на таких фермах содержалось 2,5 миллиона голов, то к 2020 году они планируют иметь 5 миллионов голов».

Разрушение: Россиянин, посетивший такую ​​ферму, сказал, что ее сотрудники «не хотят работать, это тяжело, их оборудование старое, а животные капризны»

Террор: Они сказали, что начали представлять, как лечат людей таким образом — и это вызвало у них мурашки по спине

Ничего не тратьте: полярных лисиц здесь выращивают семь месяцев, затем убивают, снимают с них шкуры, варят мясо и раздают оставшимся в живых

Она считает, что теперь есть осознание в России того, что звероводство равносильно жестокости, и обнадеживает то, что все больше и больше знаменитостей в ее стране готовы высказаться.

«Тем не менее мы оптимисты. Мы убеждены, что волна протестов против пушнины в России нарастает, и это не позволит реализовать этот план », — сказала она.

Впервые в этом году протесты против меха пройдут в 100 городах в октябре по сравнению с 60 в 2015 году, сказала она.

«Общественное мнение о мехах в России стремительно меняется, поверьте мне на слово», — сказала она.

«Все больше и больше знаменитостей присоединяются к нашей кампании по борьбе с мехом и открыто признают, что носить мех больше не модно.

«С помощью нашей организации была полностью запрещена охота на детенышей тюленя, и мы воспринимаем это как одну из наших главных побед в борьбе с пушниной».

Процветающий бизнес: несмотря на опасения по поводу жестокости, к 2020 году планируется удвоить количество звероферм в России. предназначены для Запада, где такие вещи являются модным аксессуаром, а не для России, где они необходимы для жизни.

Но Анжелика Горская, владелица Камчатки, на тихоокеанском побережье России, утверждала, что споры о мехах нужны На Западе, где такие вещи являются модным аксессуаром, а не в России, где они необходимы для жизни.

«Разведение животных для« убийства »здесь может быть истолковано как немотивированная жестокость. Этого не должно быть, но может быть. Но это для Запада, — сказала она.

«Но мы живем в северной стране, где мех действительно спасает нас от замерзания и где он нужен от четырех до восьми месяцев в году в зависимости от широты», — сказала она.

По ее словам, в России мех был не предметом роскоши, а просто необходимостью для многих.

«Так что борьба за права заброшенных животных для россиян не предмет.

«И вряд ли он станет таковым в ближайшее время».

За 100000 долларов за соболью шубу, сибирский охотник

Сотни тысяч содержащихся в клетках норок, соболей и лисиц погибли, поскольку более 100 звероферм, отрезанных от государственных кредитов централизованно планируемой экономики, потеряли средства для платить зарплату или покупать тонны мяса и рыбы, необходимые для ежедневного кормления животных, многие из которых умерли от болезней, вызванных плохим питанием.

«В советское время у нас было самое большое меховое производство в мире», — сказал г-н.Чипурной сказал: «Но сейчас крупнейшим производителем является Дания, за ней следуют Соединенные Штаты, Голландия и Финляндия». Россия также потеряла большую часть своей меховой промышленности в пользу Китая и Европы, а также дизайнерских домов Италии, Франции и других стран. Соединенные Штаты взяли на себя большинство аспектов производства меха с высокой добавленной стоимостью.

Сегодня Россия экспортирует свои шкуры, как и другие природные ресурсы, такие как древесина, нефть, газ и металлы, потому что экономика постоянно не может привлечь инвестиции, необходимые для увеличения стоимости ее продукции.Тем не менее, по официальным данным, российская меховая промышленность оценивается в 1 миллиард долларов, и если подсчитать контрабанду, браконьерство и неофициальную торговлю, обходящую регулирование и сбор налогов, оценка достигает 2,5 миллиардов долларов, сказал г-н Чипурной.

К северу от Москвы на крупнейшем и наиболее успешном меховом ранчо в России, совхоз Пушкинский, только что завершился убой 15 000 соболей путем смертельной инъекции, что составляет примерно половину от 30 000 соболей, выращенных на фермах в России в этом году и проданных. на международных аукционах в модные дома США, Европы и Японии.

«Это животное до сих пор считается национальным достоянием и национальной монополией, — сказал генеральный директор Пушкинского Евгений Казаков. Но он и другие российские официальные лица утверждают, что европейские пушные компании сговорились взломать российский контроль над этим видом, тайно закупив целых 100 животных у обанкротившихся бывших советских звероферм в странах Балтии. Сюжет напоминает советский роман Мартина Круза Смита «Парк Горького».

«Это неприлично то, что они пытались сделать», — сказал г-н.Казаков, имея в виду европейских рейдеров, «но, насколько я знаю, это не сработало, потому что 100 или около того животных» недостаточно для создания популяции соболя с генетическим разнообразием.

Монополия на соболя помогла поддержать обширную охотничью культуру в России. Сегодня насчитывается не менее 10 000 лицензированных профессиональных охотников, которые в советское время работали в тех же социальных коллективах, что и фермеры и фабричные рабочие. Ряды пополнились до 200 000 любителей — и немало браконьеров.В сезон, с октября по середину февраля, они будут отстреливать или поймать до 250 000 соболей, а также миллионы белок, норок и множество других пушных видов.

МЕХА И РОССИЯ | Факты и подробности

МЕХА И РОССИЯ

В течение многих лет Россия производила около 40 процентов меха в мире. Эта цифра снизилась. В Санкт-Петербурге проходила крупнейшая в мире меховая акция, а Советский Союз был основным мировым поставщиком норки, соболя и лисицы.Большая часть меха продавалась за границу, и мех был важным источником твердой валюты. Хотя в Советском Союзе производились огромные объемы меха, и меховые шапки были достаточно распространенным явлением, но шуба была чем-то, о чем русские могли мечтать, а позволить себе могли только иностранцы.

Соболь — самый ценный мех. Шкуры диких животных считаются более ценными, чем шкуры, выращенные на фермах. Мех норки встречается чаще, а норку, как и фозе, выращивать на фруктовых фермах легче, чем соболя. Разновидности лисицы, которые используются для изготовления меховой одежды, включают синюю и белую лисицу из арктического региона, а также платину и чернобурку из Северной Америки, Азии и Европы.

В Санкт-Петербурге до сих пор проходит крупнейший пушной аукцион в России с большим выбором меха соболя, норки, лисы и белки. Аукцион проводится на английском языке в амфитеатре советского типа, построенном в 1930-х годах. В Хельсинки, Копенгагене и Торонто есть более крупные аукционы, но Санкт-Петербург считается лучшим местом для покупки качественного меха по хорошей цене.

См. Отдельную статью о ласках, горностаях, норках и соболях

Права животных и любовь россиян к меху

Русские традиционно любили меха.Мех ценится как за тепло, так и за красоту. Мужские меховые шапки и шубы — неотъемлемая часть русской жизни, помогающая им согреться в долгие зимние месяцы. В России никогда не было сильного движения против меха. А в Советском Союзе не было. Мех не обязательно ассоциируется с богатством. Многие люди среднего класса носят мех, потому что он считается лучшим способом согреться в суровую зиму. Некоторое время были популярны меха амурских гоночных собак.

Группы по защите прав животных имеют относительно низкий статус в России, и люди могут носить шубы, не опасаясь преследований.В ходе одной редкой акции протеста за права животных англичанка и русская женщина прошли по Красной площади, не имея ничего, кроме плаката, в котором говорилось, что они предпочтут ничего не носить, чем носить мех. По сообщениям прессы, заметных сторонников у них не было.

Объясняя мнение многих россиян о мехах, продавщица мехового магазина в Санкт-Петербурге сказала AFP: «Мех — это часть наших традиций из-за нашего климата. Когда живешь в Москве, без него можно обойтись, если его нет, но когда был на Урале, я недооценил, что без шубы и меховых сапог можно замерзнуть насмерть, а там ничего Гринпис может с этим поделать.”

Меховая промышленность России

Звероводство в России производит в основном норку и песца. Есть и соболиные, но качество шерсти этих животных считается гораздо более низким, чем у дикого соболя. Мясом хищных пушных зверей кормят мясокомбинаты. В 1950-х и 60-х годах их часто кормили китовым мясом. Меховых животных традиционно забивают в середине зимы, когда у них самая густая шерсть.В советские времена меховая ассоциация «Союзпушнина» монополизировала все аспекты отрасли, но теперь покупает и продает меха, конкурируя с частниками.

Спрос на шубы значительно снизился в России и во всем мире — за исключением Китая — после того, как возобладали движения против меха и защиты прав животных. Падение спроса на меха привело к тому, что цены на меха упали настолько низко, что затраты на кормление животных превысили деньги, которые можно было заработать от продажи меха.

Патрик Э. Тайлер написал в New York Times: «Россия экспортирует свои шкуры — как и другие природные ресурсы, такие как древесина, нефть, газ и металлы, — потому что экономика постоянно не может привлечь инвестиции, необходимые для увеличения стоимости ее продукции. *]

Значительная часть меха в России поступает от охотников и звероловов, которые занимаются отловом и охотой на лисиц, соболей, белок, норок, рысей и росомах в дикой природе.Рысь, бобер, куница, лиса и другие животные традиционно ловятся с помощью ловушек для ног, которые часто заставляют животных корчиться от боли, пока они не умрут от голода или не будут избиты охотником. В советское время зверобойным звероловам платили региональные совхозы. Многие звероловы жаловались на полученные деньги. Один из них сказал National Geographic: «Нам платят 1200 рублей — около 6 долларов — за соболь, который будет продаваться в Иркутске за 150 долларов».

Охотники и звероводы продают свои меха торговцам или покупателям: некоторые из них приходят к ним, некоторые работают на торговых постах, а также в поселках и городах вблизи районов производства пушнины.Меховые фермеры и торговцы пушниной продавали свои меха на пушных аукционах. Часто им платят наличными. Цены на меха сильно колеблются в зависимости от спроса и предложения. Перед обработкой меха сортируются по размеру, текстуре и общему состоянию. Производство шкурок, выращенных в США, увеличилось на 6 процентов до 3,76 миллиона шкурок в 2014 году. Средняя цена за шкуру 57,70 долларов США была на 1,40 доллара США выше, чем в предыдущем году.

Спад в меховой промышленности России

В 2000 г. только около 30 из 200 звероводческих хозяйств в России работали стабильно.Остальные либо закрылись, либо находились в процессе закрытия. Многие из тех, что до сих пор работают, были низкого качества. Осталось всего пять соболиных хозяйств.

Патрик Э. Тайлер писал в New York Times: «Сотни тысяч содержащихся в клетках норок, соболей и лисиц погибли, поскольку более 100 звероферм, отрезанных от государственных кредитов централизованно планируемой экономики, потеряли средства для выплаты заработной платы. или покупать тонны мяса и рыбы, необходимые для ежедневного кормления животных, многие из которых умерли от болезней, вызванных плохим питанием.*

История меховой промышленности

Доисторический человек в Европе согревался разнообразными шкурами животных. Есть свидетельства того, что эти шкуры были сшиты около 30 000 лет назад или раньше. Уже в 3500 г. до н. Э. есть свидетельства того, что мех является символом богатства. Пазырыкская женщина, 2400-летняя замороженная мумия, обнаруженная в южной части Сибири на плато Укок, недалеко от места стыка России, Монголии, Китая и Казахстана, была найдена в мантии из меха куницы.

Викинги открыли свои речные пути в нынешнюю Россию примерно с 800 г. н.э. частично для покупки, продажи и отлова пушных зверей. Казачьи торговцы пушниной и охотники исследовали Сибирь и Дальний Восток в 16-17 веках в поисках источников пушнины, открывая при этом маршруты путешествий в эти области, которые позволили России претендовать на этот регион, а затем и на Аляску. Казаки собирали царскую меховую дань с туземных отрядов и ловили собственных животных.

Иркутск с царских времен был крупным торговым центром.Основанный в 1661 году, он в основном поставлял сибирские меха аристократии на востоке. Многие люди разбогатели, о чем свидетельствуют сохранившиеся до сих пор причудливые каменные и кирпичные дома торговцев мехом, золотых магнатов и торговцев. В 17 веке два пояса черной лисы можно было обменять на 50 акров земли, хижину, пять лошадей, 10 голов крупного рогатого скота, 20 овец и десятки кур.

1990-е и начало 2000-х были плохим временем для продажи меха, поскольку права животных сделали ношение меха чем-то, чего стыдиться.Пушная промышленность России больше не субсидировалась, как в советское время, и две трети всех ферм, где разводили пушных зверей, закрылись. Некоторое время соболь был практически недоступен на мировом рынке. К середине 2000-х годов рынок меха снова начал расти, в основном благодаря росту доходов и спроса в России и Китае. Меха соболя продавались по 300 долларов за штуку. На петербургском аукционе в 2004 году было продано 530 000 пушнины за 14 миллионов долларов. В советское время это было не так высоко, но лучше, чем в последние годы.Русские нувориши могли заплатить от 2000 до 3000 долларов за шубу, многие из которых были в кредит.

Зверофермы

Звероводческие хозяйства выращивают норку и лису, в меньшей степени соболя — горностая и рысь. Звероводство было развито в 20-е годы прошлого века, когда научились разводить пушного зверя в неволе. Выяснилось, что норок, лисиц и шиншилл выращивать намного легче, чем соболей. Многие фермы находились в Сибири около Иркутска, где находился крупнейший в мире меховой склад.Он обрабатывал миллион шкурок норки, лисицы и белки в год и до 160 000 шкурок соболя как с ферм, так и с охотничьих хозяйств. На Дальнем Востоке норки и соболи на зверофермах кормили китовым жиром.

Восемьдесят пять процентов шкуры меховой промышленности поступают от животных, живущих в неволе на зверофермах. Эти фермы могут содержать тысячи животных, и их методы ведения сельского хозяйства удивительно едины во всем мире. Чаще всего разводят пушных зверей — норок, за ними следуют лисы.Шиншиллы, рыси и даже хомяки также разводятся ради их меха. Пятьдесят восемь процентов норковых ферм находятся в Европе, 10 процентов — в Северной Америке, а остальные рассредоточены по всему миру, в таких странах, как Аргентина, Китай и Россия. [Источник: Люди за этичное отношение (PETA)]

На протяжении всей своей истории фермеры, выращивающие норку, использовали селекционное разведение для получения широкого разнообразия окрасов шкур, многие из которых были редкими или неизвестными в природе. К ним относятся белый, а также множество оттенков коричневого и серого, иногда с оттенками синего или розового, и носящие такие экзотические названия, как лавендарская надежда, сапфир, оружейный металл и красное дерево.[Источник: Комиссия по меху США]

Норки обычно размножаются в марте, а пометы детенышей, или «котят», рождаются в мае. Эти пометы могут варьироваться от трех до 13, но в среднем от четырех до пяти. Наборы отлучены от груди в возрасте от шести до восьми недель. Фермеры вакцинируют свои наборы от ботулизма, чумки, энтерита и, при необходимости, пневмонии. В конце лета — начале осени животные линяют, после чего у них появляется зимний мех. Затем в конце ноября и декабре их собирают в расцвете сил.

Звероводческие хозяйства по данным пушной отрасли

По данным Комиссии по меху США: «Сегодняшние пушные звери, выращиваемые на фермах, являются одними из лучших в мире для содержания домашнего скота. Хорошее питание, удобные условия содержания и своевременная ветеринарная помощь привели к тому, что домашний скот очень хорошо приспособлен к условиям фермы. Большинство американских звероферм — это семейные предприятия, часто управляемые двумя или тремя поколениями одной семьи. Молодой фермер обычно берет тайм-аут, чтобы получить степень в колледже или университете по сельскому хозяйству, биологии или бизнесу, а затем начинает участвовать в управлении семейной фермой, в конечном итоге либо перейдя на нее, либо уйдя, чтобы начать свое собственное дело.]

«В дикой природе большинство молодых норок не доживают до первого года жизни. Напротив, забота фермера гарантирует, что почти вся одомашненная норка доживет до конца года, когда ее выловят. Лучшие представители стада отбираются для разведения следующей весной, чтобы поголовье фермера продолжало улучшаться. Гуманный уход за животными является этическим обязательством всех животноводов, в то время как для фермеров, выращивающих норку, это также имеет смысл с коммерческой точки зрения, поскольку самые здоровые животные дают прекраснейшие шкуры.

«Как и все производители домашнего скота Америки, звероводства регулируются государственными департаментами сельского хозяйства. Фермеры несут ответственность за заботу о своих животных от рождения до смерти. Хотя стандарты ухода за животными и управления фермой разрабатываются в течение многих лет экспертами, в том числе фермерами и ветеринарами, когда дело доходит до эвтаназии, фермеры строго придерживаются рекомендаций Американской ветеринарной медицинской ассоциации. В соответствии с рекомендациями AVMA, единственный метод эвтаназии, одобренный FCUSA для норок, — это эвтаназия в контролируемой атмосфере с использованием баллонного газа, либо чистого монооксида углерода, либо диоксида углерода.

Зверофермы согласно PETA

Согласно информации группы по защите прав животных PETA: «Как и в случае с другими животноводческими фермами интенсивного содержания, методы, используемые на звероводческих фермах, предназначены для максимизации прибыли, всегда за счет животных. Фермеры обычно разводят самок норок один раз в год. В каждом помете около трех или четырех выживших котят, и их убивают в возрасте около 6 месяцев, в зависимости от того, в какой стране они находятся, после первого сильного замораживания.Норки, используемые для разведения, хранятся от четырех до пяти лет. Животные, которых содержат в невыносимо маленьких клетках, живут со страхом, стрессом, болезнями, паразитами и другими физическими и психологическими трудностями, и все это ради ненужной глобальной индустрии, которая ежегодно приносит миллиарды долларов. [Источник: Люди за этичное отношение (PETA)>

«Чтобы сократить расходы, звероводы упаковывают животных в небольшие клетки, не позволяя им делать больше, чем несколько шагов вперед и назад. Эта скученность и замкнутость особенно беспокоят норок — одиноких животных, которые в дикой природе могут занимать до 2500 акров водно-болотных угодий.Мучение и разочарование от жизни в клетке приводит к тому, что норки сами калечат — кусают свою кожу, хвосты и ступни — и безумно бегают и кружат по кругу. Зоологи Оксфордского университета, которые изучали норку в неволе, обнаружили, что, несмотря на то, что многие поколения разводили норку для получения меха, норки не были одомашнены и сильно страдают в неволе, особенно если им не дают возможности плавать. Лисы, еноты и другие животные страдают так же сильно, и было обнаружено, что они съедают своих товарищей по клетке в ответ на их тесное заключение.Животных на звероводческих фермах кормят мясными субпродуктами, которые считаются непригодными для употребления в пищу. Вода подается через систему сосков, которая зимой часто замерзает или может выйти из строя из-за человеческой ошибки. >

«Ни один федеральный закон о гуманном забое не защищает животных на зверофермах, а методы убийства ужасны. Поскольку звероводы заботятся только о сохранении качества меха, они используют методы убоя, при которых шкура остается неповрежденной, но это может причинить животным огромные страдания.Маленьких животных можно запихнуть в ящики и отравить горячими нефильтрованными выхлопными газами грузовых автомобилей. Выхлоп двигателя не всегда смертельный, и некоторые животные просыпаются, когда с них снимают шкуру. К более крупным животным прикрепляют зажимы или стержни, вставляемые в их рот, и стержни, вставляемые в их анусы, и их мучительно бьют током. Других животных отравляют стрихнином, который душит их, парализуя их мышцы болезненными жесткими судорогами. Газовыделение, декомпрессионные камеры и перелом шеи — другие распространенные методы убоя на зверофермах.>

«Фермеры используют самые дешевые методы умерщвления, включая удушение, поражение электрическим током, отравление и отравление газом». На одном из фермерских видео от PETA «фермер хватает норок за чувствительные хвосты и запихивает их в необработанный деревянный« ящик для убийств », где они вдыхают угарный газ. Одна норка на видео — как многие животные, убитые ради меха — умирает не сразу. Признавшись: «Я вижу, как движутся сундуки», фермер пытается сломать норку шею, ударив животное о стенку газовой камеры.Фермер в этом видео небрежно описывает, как срывает окровавленные шкуры с тел норок, ломает кости пенисов животных и отрезает им лапы старыми секаторами. >

«Меховая промышленность отказывается осуждать даже вопиющие жестокие методы убийства, такие как смерть от электрического тока. По данным Американской ветеринарной медицинской ассоциации, поражение электрическим током вызывает «смерть от фибрилляции сердца, которая вызывает гипоксию мозга», но предупреждает, что «животные не теряют сознание в течение 10-30 секунд или более после начала фибрилляции сердца.«Другими словами, животные вынуждены страдать от сердечного приступа, пока они еще находятся в сознании». >

Обработка меха

Первым шагом в процессе обработки меха является «обработка» шкуры, очистка кожи для удаления любых нежелательных веществ и остановки разложения. Далее следует мытье и дубление шкуры с помощью различных химикатов, от соленой кислоты и различных минералов до формальдегида. После замачивания шкуры сушат и помещают во вращающийся барабан.Затем их очищают и иногда помещают в опилки, чтобы удалить масло. Затем мех помещают в проволочные корзины, которые прядут для удаления опилок. Затем мех расчесывается и взбивается.

Чтобы улучшить внешний вид меха, производители используют ряд методов: 1) окрашивание с помощью химикатов, часто применяемых для придания пестрой шерсти однородного оттенка; 2) отстрижение, удаление остевого или верхнего волоса, оставляя только волосы на теле; 3) указание, приклеивание шерсти другого животного, например, барсука, для прикрытия голой спортивной шерсти; 4) смешивание — процесс, при котором полосы и цвет подшерстка подчеркиваются путем нанесения определенных химикатов вручную; или 5) стрижка, срезание нижней кожуры или других дефектов.Другие техники используются для выпрямления или завивки волос.

Меха красят разными способами. Некоторые окунаются в чаны с красителем, а затем смачиваются пастой. Другие смазываются пастой и взбиваются ротангом, чтобы паста вышла наружу. Белые меха часто отбеливают, потому что они редко бывают однородно чистыми.

Изготовление шубы

Бумажные выкройки, нарисованные дизайнером в натуральную величину, передаются на резчик, который отбирает скины по цвету, текстуре, размеру и однородности и сопоставляет их с выкройкой.Некоторые шкуры лучше всего подходят для воротника. Другие лучше подходят для рукавов или тела.

По завершении сопоставления резак разрезает шкуры на полосы определенной ширины, и оператор станка сшивает их вместе. После того, как отрезки таких рукавов были разрезаны и сшиты, они передаются работнику, называемому почтовым отправителем.

Почтовик берет сосновую доску и кусок мела. Мелом он очерчивает узор на участках доски.Затем он распределяет разрез по меловому контуру s и прибивает их гвоздями. После этого доски откладывают, чтобы шкуры высыхали медленно и равномерно. В конце концов, различные детали приклеиваются по краям и сшиваются, чтобы получилась шуба. Затем добавляются линии и кнопки. Последний процесс — глазирование, которое придает меху пушистый и глянцевый вид.

Группы по защите прав животных Норки бесплатного звероводства

В конце 1990-х годов группы по защите прав животных начали в Великобритании кампанию по освобождению норок на зверофермах.T.R. Рид написал в Washington Post: «С середины лета здешние активисты по защите прав животных активизировали использование яростно спорной тактики в своей нескончаемой партизанской войне против звероводов. Под покровом ночи боевики Коалиции преданных животных рубят заборы и ломают клетки, чтобы «высвободить» тысячи норок в окрестные леса. Большинство освобожденных норок переезжают на близлежащие дороги или быстро умирают от голода в незнакомой местности в лесу. Но другие пробираются к прудам и ручьям, где обнаруживают вкусную, но беззащитную водяную полевку.[Источник: T.R. Рид, Вашингтон Пост, 11 октября 1998 г.]

«В некотором смысле освобождение от норки никому не приносит пользы. Фермер норок теряет средства к существованию, подавляющее большинство освобожденных норок быстро умирают, а на мили вокруг другие животные становятся жертвами голодных норок? утки, собаки, кошки и особенно водяные полевки. «Эти сумасшедшие даже не способствуют защите прав животных, — отмечает Джеймс Баррингтон, директор Сети дикой природы, — потому что они просто приводят всех в бешенство».

«Норка — чрезвычайно эффективный убийца полевок», — сказал газете Washington Post Ник Мотт из британского проекта «Выдра и водяная полевка».»Стратегии, которые работают для водяной полевки против других хищников, не останавливают норку. Самка норки может извиваться по этим норкам и достигать полевки и ее детенышей. А ваша норка, теперь, она не перестанет питаться, пока не вытерется из каждой полевки в пределах ее досягаемости «.

Были опасения, что норки распространились в городах. Пол Келби из The Independent писал: «Городских жителей в Шотландии, хорошо привыкших к повадкам лисиц, предупредили, чтобы они высматривали более жестокого городского падальщика — норку.Нападение на кролика на детской ферме с домашними животными в центре Эдинбурга вызвало опасения, что норки, когда-то обитавшие в сельской местности, пробиваются в городские районы по каналам и внутренним водным путям. Считается, что они охотятся на рыбу, утят и печатки. Есть опасения, что они могут даже нанести вред людям. Шотландское общество по предотвращению жестокого обращения с животными (SSPCA) начало кампанию по отслеживанию появления животных после того, как один был убит недалеко от фермы Горджи-Сити в Вест-Энде Эдинбурга.На прошлой неделе были и другие наблюдения в жилых районах города. «Мы надеемся, что у нас нет проблем с городской норкой, потому что они ненасытные убийцы», — сказала Дорин Грэм, пресс-секретарь SSPCA. «Время от времени мы получаем сообщения о нападениях норок, но они, как правило, носят скорее сельскохозяйственный характер, с нападениями на кур или уток. [Источник: Пол Келби, The Independent, 3 апреля 2002 г.]

6 000 норок, освобожденных от британской зверофермы

В августе 1998 года 6000 норок были «освобождены» из меха далеко в Хэмпшире, Англия, правозащитниками.Адриан Ли написал в The Times: «Экстремисты по защите прав животных освободили тысячи злобных убийц с зверофермы. Полиция предупредила людей, живущих в пределах пяти миль от Рингвуда, графство Хэмпшир, держать домашних животных в помещениях и сообщила, что в этом районе существует катастрофа, связанная с дикой природой. Прошлой ночью было подсчитано, что более 3000 норок — одного из самых свирепых хищников животного мира — все еще оставались на свободе. Когда домовладельцы сообщали о первых нападениях на кошек и собак, фермеры организовывали охоту на норок, а группа звероловов пыталась сдержать кровавую бойню.]

«Фронт освобождения животных взял на себя ответственность за выпуск норки, который произошел рано утром в субботу. Были открыты клетки, в которых содержалось около 6000 человек, и прорезаны отверстия в ограждениях по периметру. RSPCA осудило освобождение, а группы защиты животных заявили, что операция ALF нанесла ущерб собственной цели, потому что многие норки, выращенные в неволе для экспорта в США, Скандинавию и Россию, умрут от голода. Есть опасения, что тысячи молодых фазанов, выпущенных неделю назад на сезон охоты, станут легкой добычей.

«Небольшой полицейский участок в Рингвуде завален звонками о норке. Один был найден в клетке для кроликов, другой был загнан в угол в гараже, и на собаку чихуахуа напали. Около 300 самцов норок, чей рост от носа до хвоста составляет 28 дюймов, были среди тех, кто был на свободе. Они считались самыми опасными и могли легко проскользнуть через кошачьи откидные створки. PC Роб Эллис, офицер по связям с дикой природой в полиции Хэмпшира, сказал: «Мы сказали фермерам стрелять в норку». Несмотря на то, что они выращены в неволе, они быстро адаптируются и нападают на что угодно.

«Эд Гурд, который живет в Берли-Лоун, примерно в трех милях отсюда, описал, как он поймал одну норку после того, как она напала на Мускатного ореха, семейного кота. «Был жаркий день, поэтому все двери и окна были открыты. Он просто вошел через парадную дверь. Мы думаем, что он заметил нашего домашнего хомяка. Он вбежал в гостиную — мы закрыли дверь, и он побежал по всему дивану и рвал ковер, пытаясь выбраться. Мы использовали немного бекона и хлеба, чтобы заманить его в зимний сад, где он заснул.’

Норковая ферма, охваченная защитниками прав животных

Норковая ферма, на которую намечался август 1998 года, была основана 40 лет назад и принадлежала 73-летнему Терри Смиту. Адриан Ли написал в The Times: «Изолированная ферма площадью 13 акров ранее уже несколько раз подвергалась нападениям, включая поджог в феврале. В пятницу Смит явился в магистратский суд Линдхерста по обвинению в жестоком обращении с норкой. Он отрицал обвинения, но сказал, что, по его мнению, нападение могло быть связано с этим.]

«На ферме, где животные содержатся в 15 сараях, напоминающих птицеферму, тысячи отловленных норок бродили за забором по периметру. «Когда мы ловим их, мы просто загоняем их за заборы — у нас не было возможности снова посадить их в клетки», — сказал г-н Смит. Крики животных можно было услышать за несколько сотен ярдов. Г-н Смит сказал, что он не винил фермеров в том, что они стреляли в его животных, а другие потерпели неудачу на дорогах, которые были заполнены туристами в Нью-Форест.

«Марк Гловер из группы кампании« Уважение к животным »сказал:« Кажется маловероятным, что они будут освобождены кем-либо с истинными намерениями по защите животных ». Однако ALF не раскаялся. В заявлении о признании ответственности говорится: «Даже если 1 процент норки должен выжить в дикой природе, это означает, что особи этого вида живут жизнью, свободной от боли, эксплуатации и жестокого обращения». Даже если норка расстреливают, по крайней мере, быстрее, чем убивают на зверофермах из-за шуб, которая никому не нужна в наши дни.

Источники изображений:

Источники текста: New York Times, Washington Post, Los Angeles Times, Times of London, Lonely Planet Guides, Библиотека Конгресса, правительство США, Энциклопедия Комптона, The Guardian, National Geographic, журнал Smithsonian, The New Yorker, Time, Newsweek, Reuters , AP, AFP, Wall Street Journal, The Atlantic Monthly, The Economist, Foreign Policy, Wikipedia, BBC, CNN, а также различные книги, веб-сайты и другие публикации.

Начало страницы

& копия 2008 Джеффри Хейс

Последнее обновление: май 2016 г.

Foxy Soviets Pelt the West

В статье во вторник на пушном аукционе в Ленинграде неверно говорилось, что мех ранчо соболя уступает меху дикого соболя.По данным советской компании по торговле мехом «Союзпушнина», во многих случаях ранчо соболь превосходит дикого соболя и, следовательно, дороже, хотя качество и цена варьируются в зависимости от каждой шкуры.

Коронный соболь из восточно-сибирского региона Баргузин, звезда советской меховой коллекции, поступил в продажу сразу после того, как в этом бывшем имперском городе наступили морозы.

Это был хороший день для продажи мехов, и в тот день в конце прошлого месяца, первым из 99-го Ленинградского мехового аукциона, Советский Союз собрал крутые 30 миллионов долларов от торговцев высокой моды, собранных со всего капиталистического мира.

Мех — один из самых известных экспортных товаров народного потребления Советского Союза. Это также приманка для страны, стремящейся заманить в ловушку твердую валюту: в прошлом году Советский Союз заработал 100 миллионов долларов на продаже меха.

Что касается соболя, то в Советском Союзе есть то, чего нет ни у кого — на капиталистическом жаргоне, монополия.

Соболь — это еще не все, что привлекает толпы на трехлетние торги в аукционном зале на Московском шоссе, 98. Советская меховая компания «Союзпушнина» в этом году также продавала 1.5 миллионов шкурок норки, 20 000 шкурок чернобурки, 5 000 шкурок красной лисицы, разные виды росомахи, куница, беличья спина и брюхо, персидский ягненок и русский енот — всего около 3 миллионов шкур.

Соболь не самый дорогой из советских предложений. Русская рысь, более пушистая и более редкая, чем ее североамериканские собратья, в этом году, как всегда, была лидером продаж по цене 3000 долларов за шкуру. А по качеству русская рыжая лисица считается лучшей в мире.

Но именно соболь, особенно дикий соболь, является советским козырем в меховом деле и исторически его ревностно охраняемым сокровищем.По этой причине бронзовые фигурки соболей здесь выступают в качестве ручек на входных дверях здания «Союзпушнины».

Говорят, что Иван Грозный объявил продажу живого соболя за границу преступлением, караемым смертью. Говорят, что Петр Великий во время своих странствий по Западу брал с собой шкуры соболя в качестве валюты.

В популярном среди пушных торговцев романе «Парк Горького» именно монополия советского соболя стала ключом к запутанной истории об убийственных интригах.

Есть еще одна история, происхождение и достоверность которой неизвестны. Однажды американец продал Советскому Союзу редкую североамериканскую разновидность в обмен на двух живых русских соболей, но, вернувшись домой, обнаружил, что они были стерилизованы.

Это сказки, которые рассказывают торговцы мехом, дрейфуя по огромным выставочным залам в здании Союзпушнины, где шкуры висят связками, как бананы, на рядах стеллажей.

Белые халаты, которые носят для защиты уличной одежды от запаха и грязи необработанной кожи, в «Союзпушнине» являются обязательным атрибутом торговцев и продавцов.Но опытный покупатель знает, что нельзя слишком сильно прикасаться: тепло от руки может буквально опалить нежные волоски.

Голоса приглушаются, когда торговцы просеивают пучки, перебирая кожу на предмет хрупкости и разглядывая цвета. У соболя они ищут глубокий, насыщенный коричневый цвет вдоль хребта и в верхнем конце спектра, для серебряных кончиков, которые отличают дикого баргузина от его меньших собратьев.

Для американского покупателя целые стеллажи на советских пушных аукционах запрещены.Закон США, принятый еще во времена Корейской войны, запрещает ввоз в США советской норки, куницы и некоторых других видов необработанного меха. Многие покупатели считают закон бесполезным, поскольку те же меха могут быть куплены другими странами и проданы как пальто на рынке США.

В меховом бизнесе у каждой страны есть свои фавориты. Итальянцы, например, любят русскую рыжую норку, потому что глубокий насыщенный оттенок льстит темноволосым женщинам. Японцы сделали ставку на рынок сапфира, серой норки и чернобурки.

Для американцев приманкой Ленинграда является, в основном, соболь, и в этом году Ричард Маркус из Даллаского магазина Neiman-Marcus приехал в грандиозную поездку, чтобы осмотреть товары, в сопровождении своей жены Хизер, сына Чарльза, фотограф и репортер из Далласа.

Подобно тому, как Советский Союз господствует над предложением в торговле соболями, так же есть лорды со стороны спроса, одним из самых могущественных из которых является Нейман-Маркус. Название «Союзпушнина» стало нарицательным.Секретарша, остановившись над именем посетившего Маркуса, сделала предположение: «Я думаю, — сказала она, — это Нейман».

Рынок соболя является эксклюзивным, и у Neiman-Marcus, одного из немногих ритейлеров, ежегодно приезжающих в Ленинград, есть покупатели. Вместе с Питером Дионом, который владеет Galanos Furs, Neiman-Marcus и его агенты, Mechutan Fur Corp. из Нью-Йорка, покупают две трети того, что они называют «верхней частью» предложения соболя.

В аукционной комнате, где покупателям присваиваются номера, команда Неймана-Маркуса имеет номер 1.

В этом году Нейман-Маркус купил около 3000 шкурок соболя, самая высокая цена — 560 долларов за шкуру, которая могла бы поместиться на большой кошке. Шкуры должны быть тщательно подобраны по текстуре и цвету, чтобы получилось пальто. В уличное пальто уходит не менее 50 шкурок.

Дэвид Вулф, старший вице-президент Neiman-Marcus, подсчитал, что в этом году фирма закупила достаточно для примерно 10 высококачественных покрытий после смешивания и согласования. Остальные пойдут на соболиные куртки и отделку, а любые мелкие кусочки, оставшиеся на полу монтажной, будут подметены и проданы в мешках, чтобы их собрали вместе в другом месте.

Тщательный процесс отбора объясняет окончательную цену на соболью шубу: около 100 000 долларов и выше для лучшей.

В этом году торговцы мехом говорят о том, что мировой спрос на шубы растет по необъяснимым причинам, из-за которых мода — это привередливый бизнес. В результате высокого спроса, особенно со стороны Японии, трейдеры которой в этом году приходили сюда в большем количестве, чем обычно, цены на соболь выросли на целых 20 процентов.

Но рынок соболиных шуб не тот, чтобы вздрогнуть от ценников.

«Редко бывает неделя, когда мы не продаем одну или две», — сказал Вулф. «Это зависит от образа жизни. Если у вас есть мраморная ванная комната, шелковые простыни, пляжный домик и лыжный домик, реактивный самолет Lear и остановитесь в отеле Ritz, то вы неизбежно захотите соболь».

«Соболь соответствует образу жизни, и если у женщины такой образ жизни, то ей следует завести соболя», — сказал он.

Есть некоторая ирония в том, что Советский Союз, родина пролетарской революции, угождает прихотям супербогатых людей мира, но трудно обнаружить какие-либо сомнения среди официальных лиц Союзпушнины.

На банкете в честь Маркусов глава «Союзпушнины» Юрий Машкин поднял тост за соболя: «Это дикое, нежное и доступное животное».

Когда аукционы впервые начались в 1931 году, продажи в аукционном зале, построенном как большой лекционный зал, проводились на русском языке. Это не сработало, и после некоторых жалоб язык был переключен на английский.

Около 85 процентов советского меха продается на внутреннем рынке, как может увидеть любая толпа на улице: меховые шапки у всех на голове, а у большинства пальто есть меховая оторочка.

Исключением из этого стремления к домашним потребностям является дикий соболь. По данным «Союзпушнины», из 165 000 соболей, проданных в Советском Союзе в прошлом году, 115 000 пошли на экспорт. Трейдеры говорят, что в последние годы это число было относительно постоянным.

Чиновники «Союзпушнины», занимающиеся только продажей, мало знают о способах охоты на диких соболей. По их словам, сезон длится с ноября по январь и тщательно регулируется.

Торговцы, некоторые из которых приезжают в Ленинград более 25 лет, говорят, что животных отстреливают работающие самостоятельно охотники, которые затем привозят шкуры на станции сбора.Согласно одному отчету, плата за шкуры недавно выросла, чтобы заманить охотников обратно на тропу, подальше от отапливаемых домов и телевизоров.

Дикий соболь по-прежнему составляет основную часть рынка, но с 1936 года, когда под Москвой открылась первая соболиная ферма, Советы добавили еще шесть. Соболь ранчо, который намного уступает дикому соболя, более равномерно разделен между экспортом и внутренним рынком. В прошлом году в Советском Союзе было продано 12 000 шкур по сравнению с 15 000, проданными за границу.

Советы признают, что соболи есть за пределами их границ — в Китае, Монголии и Японии. Но опытные трейдеры мало обращают внимания на этих существ. За соболем, настоящим соболем, приезжают в Ленинград.

Вульф вспоминает, как однажды нечто под названием «крашеный русский соболь» проскользнуло на склад Неймана-Маркуса. Подделка — на самом деле канадская куница — была замечена молодым учеником, который проверял свою способность различать меха, не глядя.

«Нет ничего лучше русского соболя на ощупь, — объяснил Вулф, — и среднестатистическая богатая женщина тоже знает разницу.«

Женщина спасла соболя от смерти на шубной ферме и подарила ей любящий дом / AdMe.ru

« Я человек, а не шуба », — говорит Умора, маленький соболь из России, на ее аккаунт в инстаграмм. И ее владелица, Женя, с этим полностью согласна. На данный момент они живут вместе около 2-х лет, и в их отношениях были свои взлеты и падения.

Мы в AdMe.ru, , хотели бы рассказать вам, как Умора оказалась жить с человеком и каково это иметь дома такого необычного питомца.

Необычный сон о необычном домашнем животном

4 июня 2018 года девушка по имени Женя отправилась на шубную ферму за щенком соболя . Ее решение было принято не случайно. Несколько лет назад Женя узнала, что может спасти одну маленькую жизнь, купив соболь на шубной ферме, и тогда это стало ее мечтой. Поэтому, когда Женя, наконец, забрала домой грязного, злого, дикого щенка с порезанным носом, она была в полном восторге.

На ферме Умора жила со своими двумя младшими сестрами в клетке и собиралась стать шубой следующей осенью.Итак, конечно, , она понятия не имела, что значит быть любимой и заботиться о . По словам Жени, у Уморы был ужасный характер — она ​​была эгоистичной, высокомерной и вспыльчивой.

Первые попытки подружиться

Женщина знала, что завести такого необычного питомца будет непросто, но решила подружиться с соболем, несмотря ни на что.

Первые несколько месяцев в новом доме Умора не считала Женю другом. Она часто кусала ее и не хотела, чтобы к ней прикасались . Но, проявив много терпения и времени, Женя, наконец, сумел наладить дружеские отношения с Уморой.

Сегодня вместе жить комфортно для них обоих . Умора больше не агрессивна, а иногда даже проявляет любовь к Жене.

Каково жить с таким необычным питомцем

Несмотря на свой непростой характер, Умора очень умная девочка. Она умеет открывать двери и использовать туалетный лоток в качестве туалета.

По словам Жени, Умора больше похожа на кошку, чем на собаку . Она виляет хвостом, когда нервничает, и вы никогда не увидите на ее лице сожаления, когда она сделала что-то не так.

Пережив такие тяжелые времена в молодости, Умора стала очень нервной и чувствительной. Она все еще боится громких резких звуков и часто убегает в безопасное место, если вы сделаете резкое движение.

Любимые угощения Уморы — мед и ягоды, она всегда готова украсть все, что ее хозяйка оставит на столе , и спрятать это в свой тайник.

На самом деле, главное хобби этого соболя — воровство. Она принесет все, что ей нравится, в одну из своих многочисленных тайников, которые защищает днем ​​и ночью. И даже не пытайтесь вернуться к ним!

Умора очень активна и любит много играть. В хорошем настроении она сама приносит свои игрушки Жене.

Еще одно из ее любимых занятий — сон. Она так хорошо спит, что ее почти невозможно разбудить утром покормить!

Жить с соболем не для всех.

Хотя вес Уморы всего около 1 кг, она очень сильная. Если ты ей не нравишься, она легко ускользнет из твоих рук . Но если вы дадите ей угощение или любую другую интересную вещь, которую она хотела бы украсть, Умора может начать вас лизать. Так соболь проявляет свою любовь и привязанность.

Женя говорит, что этот соболь полностью изменил ее жизнь. Благодаря своему питомцу она перестала есть мясо и начала вести более экологичный образ жизни.

Однако Женя также предупреждает, что иметь соболей в качестве домашних животных — большая ответственность . Это не игрушки, и им нужно много внимания, потому что они рождены дикими и их нелегко приручить.

Хотите, чтобы у вас был необычный питомец, например, соболь? Сообщите нам в комментариях!

Зов диких и востребованных соболей в сибирской тайге

АРЗОМА КЛЮЧ, Россия — В шляпе, сделанной из шкуры охотничьих собак, разочаровавших его, Валерий Карнилов, крепкий бывший скотовод, всего две недели этой зимой бродил по предгорьям Саян, когда его лайки первыми посадили на деревья. Трофей сезона — рычащий баргузинский соболь с кремово-золотистой шерстью и черным хвостом.

После десятилетия хаоса и коллапса российской меховой промышленности, подъемов и спадов на розничном рынке и ожесточенной оппозиции со стороны международных организаций по защите прав животных, единственной неизменной константой в торговле мехом была монополия России на самые востребованные шкуры. в мире: из Баргузинского района Сибири.

В пагубной постсоветской экономике российские охотники стали опорой мирового производства соболя, нарушив баланс по сравнению с советскими временами, когда соболиное хозяйство производило большую часть шкурок.По словам российских экспертов по меховой промышленности, теперь охотники, которые каждую осень отправляются в тайгу, в 4 раза больше, чем крошащиеся пушные фермы в России.

«После распада Советского Союза в России было около 200 норковых ферм до примерно 50, которые все еще работают, и не все из них хорошего качества, и осталось только пять соболиных ферм», — сказал Виктор Чипурной, заместитель директора Союзпушнина, меховая ассоциация, которая в советские времена монополизировала все аспекты отрасли, но теперь покупает и продает мех, конкурируя с частниками.

Сегодня Россия экспортирует шкуры, потому что экономика постоянно не может привлечь инвестиции, необходимые для обрабатывающих производств. Тем не менее, по официальным данным, российская меховая промышленность оценивается в 1 миллиард долларов, а с учетом контрабанды, браконьерства и незарегистрированной торговли эта цифра достигает 2,5 миллиарда долларов, сказал Чипурной.

Монополия на соболя помогла сохранить в России обширную охотничью культуру. Сегодня насчитывается не менее 10 000 лицензированных профессиональных охотников, которые в советское время работали в тех же социальных коллективах, что и фермеры и фабричные рабочие.Ряды пополнились до 200 000 любителей — и немало браконьеров. В сезон с октября по середину февраля они отстреливают или ловят до 250 000 соболей.

И хотя российские охотники страдают от экономических потрясений, которые обрушились почти на все постсоветские учреждения, десятки тысяч все еще откликаются на зов дикой природы.

«Мы приходим сюда ради души», — сказал Александр Шевченко.

При уровне безработицы в 50 процентов во многих сибирских деревнях охота может показаться привлекательной профессией.И всегда есть случайный хорошо оплачиваемый иностранец, которого можно направить на охоту на медведя или северного оленя.

Союзпушнина — Российский меховой аукцион

С 1930-х годов действует единственный российский пушной аукционный дом «Союзпушнина», который до сих пор предлагает широкий выбор русского домашнего меха и диких мехов, таких как колинский, соболь, рысь, лисица, норка, барсук и многие другие. Союзпушнина, расположенная в Санкт-Петербурге и Москве, глубоко вошла в историю России. Компания была основана государством 24 октября 1931 года для централизации, регулирования и монополизации торговли русскими мехами и экспортных операций на мировом рынке

Компания провела свой первый аукцион организованный в г.-Петербурге марта 1931 г. и начался активный ввоз-вывоз. производство мехового сырья, готовой одежды и выделанных мехов в Ноябрь 1935 года. Единственное место на земле, где процветает соболь, — это Россия, и Компания гордится своим высококачественным мехом. Хотя Союзпушнина предлагает широкий выбор русского меха, Соболь — главный аукционный товар компании. и шкура соболя официально зарегистрированы, промаркированы и продаются под торговая марка «Русский СОБОЛ».

В 1938 — 1939 гг. Особняк. «Дворец мехов» был построен для проведения аукционов.В компания переехала из Санкт-Петербурга в Новосибирск с приближением Великого Отечественная война продолжила свою деятельность, и она сдала около 40% своей прибыль в государственную казну. Компания активно занимается признанием меховых изделий за рубежом и уверенно занимает лидирующие позиции в мире меховых изделий. рынок.

Союзпушнина провела схватки как открытое акционерное общество и унитарное государственное предприятие (УГП) до полностью приватизирована 13 ноября 2003 года. В настоящее время компания является общесоюзное хозрасчетное внешнеторговое объединение.Союзпушнина аукционы проводятся 3-4 раза в год в Санкт-Петербурге и предлагают около шести сто тысяч шкурок соболя.

На этих аукционах вы можете приобрести шкуры как фермерского, так и дикого соболя. Все шкуры соболя Союзпушнины тщательно сортируются и отбираются высококвалифицированными специалистами по соболям.

Для получения дополнительной информации посетите сайт www.sojuzpushnina.ru.